Форум » Ретрогимнастик-room (Retro Gymnastics - Room) » Евгения КАНАЕВА (продолжение) » Ответить

Евгения КАНАЕВА (продолжение)

Маринка: Евгения Канаева 02.04.1990 Первая в истории художественной гимнастики двукратная олимпийская чемпионка в многоборье 2008 и 2012 годов., третья в истории художественной гимнастики трёхкратная чемпионка мира в многоборье, многократная чемпионка мира и Европы в отдельных видах многоборья. Заслуженный мастер спорта России (2008). Продолжение1 Продолжение2 Продолжение3 Продолжение4 группа ВК Евгения Канаева ▪ Evgeniya Kanaeva

Ответов - 99, стр: 1 2 3 4 All

Школьник: Евгения Канаева: если сын захочет быть профессиональным спортсменом, возражать не стану 16 октября 2020, 23:37 Двукратная олимпийская чемпионка по художественной гимнастике Евгения Канаева рассказала, как совмещает спорт с ролью мамы. «Я уверена — для того чтобы совмещать роль мамы с ролью профессиональной спортсменки, нужно смотреть на жизнь с позитивом. Мне это даётся нетрудно: мой шестилетний сын Вова — очень ласковый и добрый мальчик, он умеет проявлять свою любовь и делает это часто. Для меня нет ничего приятнее его «мама, я люблю тебя». Ценные комплименты от Вовы я получаю, когда надеваю платье. Особенно если оно красного цвета. Вова, кстати, и сам любит наряжаться — как в классический костюм с бабочкой, так и в спортивную одежду ярких оттенков. В спортивных луках мы проводим все выходные: гуляем в парке, наслаждаемся природой, играем, балуем себя чем-то сладким. У нас с Вовой характеры очень похожи. Он упёртый, активный, жизнерадостный. Так же, как я, не любит бросать начатое дело на полпути. Сын сейчас занимается хоккеем и шахматами, получает от занятий большое удовольствие. Если он захочет быть профессиональным спортсменом, я возражать не стану — всё зависит лишь от его желания, а я всегда помогу и поддержу», — приводит слова Канаевой Tatler.

Chanel27: Наткнулась на новость на спортсе ... https://m.sports.ru/hockey/1090602078-sud-prigovoril-k-chetyrem-godam-kolonii-byvshego-xokkeista-musatova-za.html Хоть бы у Жени всё-всё было хорошо в итоге в жизни, личной жизни, - во всем

Тага: Chanel27 спасибо!!


Meduza1525: Chanel27 пишет: Наткнулась на новость на спортсе ... Я про это уже давно видела, только не хотела сюда переносить. Хорошим, скромным девушкам редко везёт в личной жизни. Он до этого пару лет был в бегах, получается они уже давно не живут вместе. За бандита и выходила.

Школьник: Evgeniya Kanaeva 🇷🇺 - Two-Time Olympic All-Around Gold Medallist! | Athlete Highlights

Школьник: Евгения Канаева: «В 13 лет сказала маме, что больше не могу, надо заканчивать с гимнастикой» Сегодня, 13:30 Двукратная олимпийская чемпионка — о своем детстве, любимом мужчине и побеге из Новогорска. Евгения Канаева Родилась 2 апреля 1990 года в Омске. Олимпийская чемпионка (2008, 2012) в личном многоборье. 17-кратная чемпионка мира (2007, 2009, 2010, 2011) в многоборье и в отдельных видах. 12-кратная чемпионка Европы (2007, 2008, 2009, 2010, 2011) в многоборье и в отдельных видах. Одна из самых титулованных спортсменок в истории художественной гимнастики, единственная двукратная олимпийская чемпионка в личном многоборье Евгения Канаева завершила карьеру в 2012 году и с тех пор исключительно редко давала подробные интервью. Для ведущей «СЭ» и YouTube-канала «Соколиная охота» Анны Соколовой звездная гимнастка сделала исключение. Предлагаем текстовую версию этого разговора, который также можно посмотреть на видео. Главный талант — это трудолюбие — Давай для начала вспомним, как ты попала в гимнастику... — Меня привела бабушка, чтобы подровнять мои ножки. Я была косолапая, и все смеялись надо мной. Если кто-то узнавал, что я хожу на гимнастику, очень удивлялся. У меня были пухленькое личико и косолапые ножки. Бабушке нравился этот вид спорта. У меня мама им занималась. Она очень красивая, худая, с длинными ногами, но у нее не было гибкости спины и растяжки. — Разве этого нельзя добиться тренировками? — Бывают такие жесткие связки, что нереально. У спортсмена должен быть талант к гимнастике. А бабушка просто повела меня в секцию, потому что ей нравился этот вид спорта. Ей нравилось и фигурное катание, у меня мама в парке каталась, она мастер спорта. А меня бабушка повела втихаря, потому что мама понимала, что гимнастика — это очень тяжело. Она занималась еще с деревянными булавами — это такие скакалки жесткие. Если попадало в глаз, то очень чувствительно. В начале мама была против — ей было меня жалко. — А гимнастика — это правда так тяжело? — Это тяжелый труд, как и любой вид спорта. Но когда ты маленькая и тебя тянут, то у тебя мягкие связки. В детстве более подвижные суставы, это все легче. Но нужно, чтобы это делал профессионал. Иногда гимнастки сами тянутся дома, но желательно, чтобы родители не трогали. Они могут что-то сделать не так. У меня мама требовательная, какое-то время она работала тренером, потом ушла в другую сферу. Мне было пять лет, когда она привела меня в группу и после этого сказала: «Тебе не дано». И я год просидела дома, а потом все-таки бабушка свое дело сделала. — Ты раньше очень хорошо рисовала. — Не так хорошо получалось, как я хотела. То же самое в гимнастике — я не считалась супергимнасткой, подающей надежды, как я сама хотела. У тех, кто достигает определенных высот, это больше их трудолюбие и желание. — Какая была цель, когда ты поняла, что хочешь заниматься гимнастикой? — На тот момент я была маленькой, очень послушной, скромной и ответственной, а все решала бабушка. Она всегда оставляла меня в зале, если уходили другие детки. Просила еще тренироваться, стояла за дверью. Ее спрашивали: «Почему Женя не уходит?» И в выходной день она меня тоже водила. То есть от бабушки шло это желание. Я приходила домой, а она спрашивала, чему я научилась, и предлагала еще потренироваться, чтобы лучше получилось. Я ей показывала. Она очень любила этот процесс. Вначале я попала в слабейшую группу, и случайно бабушка привела меня в семь утра. И меня Вера Ефремовна (Штельбаумс, личный тренер Канаевой. — Прим. «СЭ») увидела в этой группе, сказала оставаться. Там было 13 человек, и среди них я всегда была предпоследней на соревнованиях и контрольных тренировках. Но тренер видела во мне перспективу, считала, что главный талант — это трудолюбие. — Сейчас ты, как тренер, считаешь так же? — Да. Сначала все смотрят на талант, данные, возможности, а потом, в процессе работы, на то, как девочка трудится. В Новогорск (на базу сборной России. — Прим. «СЭ») очень многие попадают, но из них очень мало остается. Приезжают на просмотры, какой-то испытательный срок. Невозможно по одному дню понять. У меня были девочки безумно талантливые, с шикарным подъемом, мягкими связками, координацией. Все есть, а трудолюбия нет. Когда глаза горят, тогда можно что-то делать. В нашем виде спорта всегда критикуют — А ты маме из Новогорска часто звонила? — Тогда не было мобильных телефонов. Я вначале жила в Москве, в Олимпийской деревне. Раньше главным тренером молодежной сборной была Амина Зарипова. Нас набрали где-то по десять человек, устраивали сборы, потом уже зачислили в училище олимпийского резерва. Там мы учились и тренировались. Раз в неделю можно было позвонить домой. Я так мечтала попасть в сборную, тренироваться с лучшими гимнастками у лучших педагогов. Это для меня было счастье. Самый сложный период начался, когда я стала выигрывать. Сложности были психологические, среди девочек. Все, что я пыталась хорошо делать, переворачивалось в плохую сторону. Многие со мной не разговаривали. И тогда я хотела уехать домой. Это было морально тяжело. Детская глупость, мы были детьми. Но на тот момент для меня это было трагично. Для меня первое место в жизни занимает человек, отношения, а потом уже все остальное. — Какие-то каверзные моменты были? — В основном это едкие слова, сплетни, подколы. Это везде есть, это нормально. — Просила маму забрать тебя обратно? — Это все началось в коллективе, было первенство России, мне 13 лет. Я об этом никогда не говорила. Может, и во мне какая-то проблема, я не знаю. Потом это немного угасло. Через год-два, когда мы тренировались в училище, у меня был переломный момент. Начался переходный возраст, и я хотела закончить. У тренера не хватало уже терпения, потому что вид спорта у нас молодой, до 13 лет все стреляют. А после начинаются вялость и раздражение. Я реально выросла в 21 год. В 13 лет мне все давали, грубо говоря, восемь. Я очень мелкая была, тренеры в сборной боялись, что я не вырасту. Маме сказала, что надо заканчивать, я больше не могу. Она говорит: «Хорошо, давай выступим на первенстве России и поедем домой». И вот этот старт был решающим, приехал главный тренер, а я заняла первое место. Укатила мячик своему тренеру прямо под ноги. Думала, что она наругает, но был День всех влюбленных, и она меня поддержала, обняла. Подошли к Ирине Александровне (Винер-Усманова. — Прим. «СЭ»), она говорит: «Ты стала хуже, едешь в Новогорск». Но туда едут лучшие — те, кто становится лучшим. В нашем виде спорта всегда критикуют: когда начинаешь хвалить, девочки обычно расслабляются, не хватает требовательности. Приходится критиковать. До этого Вера Ефремовна разговаривала с Ириной Александровной, чтобы я поехала в Новогорск тренироваться с Ирой Чащиной и всеми остальными. — Когда вы успевали учиться? — Получалось так, что нас периодически отпускали на неделю на сдачу экзаменов. До девятого класса я ходила в школу, потом нам родители передавали задания, мы сами занимались по учебникам. Сейчас нашим детям повезло, они онлайн учатся. Учителя выходят все время на связь и репетиторы. Тогда такого не было. Это не в связи с коронавирусом — у нас девочки давно занимаются по Skype. — Сбегала с базы в Новогорске? — Через забор — нет, я просто тактично уезжала на выходной. Когда уже квартира была, до этого я была примерной. Перед официальными стартами — точно нет, а когда просто тренировки... Это норма. — С мальчиками общалась? — Нам разрешалось, но я дико закомплексованный человек, всегда сидела в номере. На тот момент у моей соседки был парень, и я с ним общалась. Но у кого-то и отношения получались. Я никогда не воспринимала Новогорск как тюрьму, потому что мечтала туда попасть. Я была просто счастлива, что нахожусь рядом с такими суперталантливыми профессионалами. Благодаря тренеру и окружению у меня нет раздражения, только теплые воспоминания. Было все, но больше положительного. Сбегать с базы? Наверное, кто-то это делал, у меня было один раз. У нас были групповички, им было по 16-17 лет. Когда со мной кто-то уезжал, тренеры всегда отпускали. Они отпрашиваются: «Можно мы поедем на выходной с Женей Канаевой?» И смотрят на тренера. Меня считали адекватной, небезбашенной, ответственной. Для меня лучший мужчина — это мой сын — Сейчас ты можешь сказать, что была очень классной спортсменкой? — Я везучая спортсменка и человек. Хорошая была. С незнакомыми людьми я очень скромная, со знакомыми — такая, какая есть, не стесняюсь. Лучше, когда про тебя говорят, чем когда ты про себя. Я лучше промолчу, а люди оценят. — Как ты живешь сейчас? — Я обычный человек. Самый-самый обычный. Ничего во мне такого нет. Свободное время провожу с ребенком, встречаюсь с друзьями, общаюсь, гуляю, хожу по выставкам, люблю театры, картины, потанцевать. Нормальный, обычный человек. Люблю парки и обожаю природу. Для меня это источник энергии. — Чего ты не выносишь? — Никогда не курила, не выношу запаха табака. Не люблю пиво, вызывает отвращение. Все говорят: «Давай, давай!» — а я: «Фу, гадость какая!» К алкоголю отношусь спокойно, но люблю колу. С пиццей. Мне кажется, все гимнастки любят. — Есть качества, которые бы хотела в себе изменить? — Я очень переживаю, боюсь обидеть людей. Я очень эмоциональная, на эмоциях могу принимать неправильные решения. Бываю вспыльчивой, но быстро отхожу. Но все плохое быстро забываю. Вначале какое-то время сильно больно, до такой степени, что я могу заболеть. Часто когда я сильно переживаю, то болею. Мне нельзя нервничать. Но если мне говорят: «А помнишь, тебе было так плохо, так больно сделали», а я не могу вспомнить. Из памяти все плохие моменты стираются. — Как ты относишься к дружбе? — Со временем друзей стало меньше, особенно когда карьера закончилась. Год-два было очень много друзей, все общались, писали. И я, наверное, выросла. Я сильно распылялась. Сейчас немножко притормозила, и остались люди, с которыми мне комфортно, с которыми я себя чувствую в своей тарелке и от которых я чему-то учусь. Друзья меня не предавали, но близкие — да. — Какие мужчины тебя привлекают в жизни? — Мне кажется, нужно быть с тем человеком, с кем ты становишься лучше, с кем ты сам развиваешься и с кого ты берешь пример. Я знаю очень много моментов, когда люди встречаются, у них все налаживается финансово, хотя раньше было плохо. Это все должно совпасть. И вообще любовь — это дар божий. Встретить своего человека — это дар. Я счастлива, что у меня есть сын, и я очень благодарна этому человеку (Игорю Мусатову, бывшему мужу КанаевОЙ. — Прим. «СЭ»). Судьба меня свела с ним, и я за все хорошее благодарна. Все плохое я отпустила. У меня замечательный сын, я очень хотела ребенка. Для меня лучший мужчина — это мой сын. — Чем занимается сын? — Ему семь, он занимается шахматами, хоккеем, иногда рисованием, робототехникой. Это секция, где программируют игрушки. Это очень интересно, развивает. Считаю, что каждый мужчина должен уметь вкрутить лампочку, починить что-то. У меня самой по две тренировки в день. Пытаюсь совмещать с занятиями с сыном. Ему очень нравится хоккей, он к нему пристрастился. Когда мы его только отдали в хоккей, я думала, что он просто покатается. Он находится в мужском коллективе, и у него потрясающий тренер. В шахматах сын участвует в турнирах, но сейчас сложно стало. Если на хоккей он ходит, первый турнир выиграл, то шахматами занимается онлайн. Это не то. Ведь он уже и на турниры ездил, очки получал. Советовали выступать на Олимпиаде как на первенстве грядки — Что для тебя Олимпиада? — Невозможно предугадать, попадешь ты туда или нет. Два раза до последнего я не знала, поеду ли я. Не то что за четыре года: «Все, я еду на Олимпиаду». У нас не именные путевки. От страны две девочки выступают на чемпионате мира, занимают определенные места. Может поехать любая гимнастка, кто будет сильнее в данный момент. На первую мою Олимпиаду путевки заработали Оля Капранова и Вера Сесина. Мы вместе ездили на соревнования, и так получилось, что я выигрывала. Все очень переживали — в многоборье на чемпионате мира я ни разу не выступала. Это важный опыт — не знаешь, как на стрессе та или иная гимнастка проявит себя. Но перед Олимпиадой как раз был чемпионат Европы-2007, и меня туда поставили. Выбирали, кто поедет. Капранова была уже с именем, у нас было одинаковое количество стартов, сколько она или я выиграли в течение года. Две победы у меня и у нее. И главный тренер выбрал девочку, у которой был опыт, чемпионку мира. И я находилась в Италии, кушала пиццу, тренер мне говорил отдыхать. И тут звонок: «Приезжайте, вы послезавтра на «Европу» едете, Алина (Кабаева. — Прим. «СЭ») травмировалась». Я так хотела поехать на эту «Европу», мысли реально материализуются. Выходила ночью смотреть на звезды, и такой посыл был. Я верю в Бога. Когда человек что-то хочет, он обязательно это получит. Не могу сказать, что каждый день хожу в церковь. Вера внутри меня. Это от мамы, она работала переводчиком в католической церкви. Без веры вообще тяжело жить. Это выбор каждого, я не вправе осуждать. Слежу за собой, своим сыном. Я просто знаю, что мне вера всегда помогает. — Ты приезжаешь на Олимпийские игры. Что внутри? — Для меня это был такой кайф. Не могу сказать, что сильно боялась выступать. Я очень много тренировалась. Наверное, я из тех спортсменов, кто на тренировках выступает лучше, чем на соревнованиях. У меня получались лучше вращения. На соревнованиях был шаг назад, но я понимала, что нужно быть спокойнее эмоционально. Я концентрировалась очень сильно, особенно на Олимпийских играх. Это итог карьеры, к чему ты шел всю свою спортивную жизнь. Когда я попала на первую Олимпиаду, то выступала всего два года по взрослым. Я только начала попадать на «Гран-при», зарабатывать рейтинг, только все начиналось. Я была очень голодная до соревнований и тренировок. Без этого голода невозможно выигрывать и преодолевать себя. Ни одного человека невозможно заставить стать чемпионом. Когда мы готовились к первой Олимпиаде, тренеры — Ирина Александровна, Вера Ефремовна — убирали с меня ответственность. Я всегда была сильно требовательной к себе. Они видели, что я могла себя загнать. Ирина Александровна взяла меня за плечи: «Забудь об ответственности, просто делай свою программу». А Вера Ефремовна говорила выступать как на первенстве грядки. — Какие чувства, когда тебе надевают золотую медаль? — Я себя так неловко чувствовала. Рядом со мной стояли Инна Жукова и Анна Бессонова — они старше меня, я на их выступления смотрела, когда маленькая была. У нас разница, по нашим меркам, большая — четыре года. Мне казалось, что я никогда до них не допрыгну. У меня всегда было отношение к спортсменкам, которые рядом выступают, что они реально крутые. До них надо допахать, много тренироваться, чтобы чему-то научиться у них. Я восхищалась ими. И когда ты встаешь на пьедестал с ними, а ты и младше, и всего два года по сеньоркам выступала, у тебя прямо спирает дыхание. Первое время, когда я начала выигрывать, мне было неловко. На Кубке мира со мной выступала Наташа Годункова с Украины. Она была крутой спортсменкой в топ-2 вместе с Бессоновой. И там объявляют, кто награждается за первое, второе и третье места. Вызывают меня — мне так неудобно — я не знала, кто выиграл ленту. Не одна я делала эту работу. Сейчас я стала тренером, понимаю, что это такое. Надо просто отдавать себя — сколько мне отдали мои тренеры и болельщики. Это не я выиграла, а моя большая команда и поддержка. Я не считаю, что я герой — я же не спасла кому-то жизнь. — Вторая Олимпиада — другие ощущения? — Другие. В 2009 году в Новогорске я заканчивала свою карьеру, рыдала в углу. Понимала, что, когда ты остаешься на второй олимпийский цикл, нужно делать то, что ты не делала никогда. Не пройдет то, что ты делала год назад. Ты усложняешь программу — если ты крутила один поворот в планше, то ты должна уже крутить два-три в следующем цикле. Если ты останавливаешься, то тебя съедают молодые, голодные, как и я когда-то, гимнастки. Молодые учатся у старших, а старшие убегают от молодых. Мне составили очень сложную программу в обруче под музыку Аренского, мне она тяжело давалась. В какой-то момент я просто психанула. Я редко такое позволяла, но были такие моменты. Хотя Вера Ефремовна сейчас говорит, что не помнит. Художественная гимнастика — это самый красивый вид спорта, ты работаешь с предметами, жонглируешь, кидаешь, вращаешь, рисуешь. Это очень разносторонняя работа, сложнокоординационный вид спорта. Кроме того, что надо ноги тянуть, мы еще все владеем предметом. Еще и в красивых купальниках выступаем под красивую музыку. — Макияж ты делала себе сама? — Да. Мы жили последние четыре года в одной комнате с Дашей Дмитриевой и просто обожали краситься. Сначала я Дашу красила, она чуть-чуть помладше. А потом она еще лучше научилась — переплюнула своего учителя. Нереально тяжело быть лидером — Какой твой любимый предмет? — Все. Я всегда думала, что если какой-то предмет выделю, то другие обидятся. Я не ловила бы кайф, если бы не было четырех видов. Не было бы такого интереса и разнообразия. В каждом виде свои какие-то фишки и элементы. — Когда ты поняла, что и на второй Олимпиаде — золото? — Когда была последняя поза в ленте. Я просто подняла руку и улыбнулась. Но перед выходом я начала придумывать новые элементы. За 10-15 минут до выхода мне так весело было, такая психика. Мне говорят: «Отлично, вставишь в новую программу». У меня так получалось, что на первой и на второй Олимпиаде во время первого выхода я лажала. Но была квалификация в десятку, это не так страшно. Помню состояние своего тренера — она стоит, ей прямо дурно. Хотя она мне говорила, что лучше сейчас, чем в многоборье. Я понимала, какая это ответственность — идти столько лет, еще когда и с именем олимпийской чемпионки, ты не хочешь упасть ниже. Нереально тяжело быть лидером. — Процесс или результат? — И то, и другое. Процесс — это очень круто. Я получала удовольствие от тренировок, у меня иногда шли мурашки, когда получались какие-то элементы. Результат — это еще большая мотивация идти дальше. — Три важных достижения в жизни. — Я родилась, я родила и гимнастика — победы. Олимпиады абсолютно разные, я другая, как будто две разные личности. Единственное, что схоже, — ты трудишься столько же, а иногда и больше. — Самая ненужная вещь, которую ты купила? — Раньше я все время покупала ненужное, сейчас я думаю, что я покупаю. Во-первых, дорого, во-вторых, я думаю, повзрослела. Я не такой шопоголик, чтобы каждый день ходить по магазинам. — Делала ли ты когда-то уколы красоты? — Нет, я боюсь уколов. Помню, на чемпионат Европы перед Олимпиадой я не готовилась. За пять дней до соревнований у меня была температура 40. Меня обкалывали полностью, Ирина Александровна сказала: «Не выступай на «Европе», ты всяко на Олимпиаду поедешь». Но я предусмотрительная. Я понимала, что на чемпионат Европы поедет молодая девочка, подающая надежды. Саша Меркулова уже была чемпионкой Юношеской олимпиады. И у нее был типаж Алины Кабаевой — Ирина Александровна обожала ее, видела в ней будущее российской гимнастики. Она очень талантливая. Вместе с ней мы готовились к чемпионату Европы, а я заболела ангиной. Ирина Александровна приходит ко мне и говорит: «Отдыхай». Она меня поддерживала, присылала какую-то специальную еду. Настолько заботливый человек, у нее даже творог и кефир собственного производства для деток. Сколько она делает для своих гимнасток, ни один главный тренер столько не делает. Я рассчитала, что, если не еду на «Европу», чисто теоретически Саша может выиграть ее перед Олимпиадой. Что это значит? Что она фаворитка Игр. А я вот заболела, старуха. Я понимала, что могу упустить свой шанс, к которому шла четыре года после первой Олимпиады. И подумала, что любыми путями выйду на этот чемпионат. Мне сделали капельницу, но у меня сильно болела левая стопа. И до сих пор так и осталось. Мне предложили сделать обезболивающий укол. А я в обморок падала все время на УМО (углубленное медицинское обследование. — Прим. «СЭ»). Мне брали кровь, а я падала в обморок. Соответственно, мне не сделали укол, все время давали обезболивающие таблетки. После выступления через два часа я уже не чувствовала свое тело — выпила штук десять таблеток. После каждого вида пила. Верю в чудеса, во что-то хорошее — Что делает тебя счастливой? — Все: люди, которые окружают, где я нахожусь. Вообще люблю жизнь. Для меня радость, что я вообще родилась и живу, существую, что есть такие родители. Для меня счастье — здоровье моих близких и окружение, с кем я иду по жизни. — Что бы ты хотела изменить в себе? — Относиться попроще к каким-то ситуациям. Где-то на себя больше не брать. Я сильно переживаю и ненавижу конфликты. Я лучше все сделаю, чтобы его не было. Я лучше скажу, что я не права, лишь бы не раздувать этот вот комок. Многие этим пользуются, грубо разговаривают, но это их право. Мне важно, как я поступаю. — Тебя легко обидеть? — Да. Маленькой я была сильно обидчивой. Как папа. А сейчас могу обидеться, но очень быстро прощаю. Я, наверное, просто переживать буду, в себе начинать копаться. Это самоедство — просто ужасная вещь. Всегда после какого-то конфликта, даже если я не виновата, буду в себе копаться. — Что ты делаешь, когда тебе грустно? — Плачу (смеется). Гуляю, слушаю музыку, смотрю фильмы, читаю — отвлекаюсь. У меня не существует никакой медитации, к сожалению. Звоню друзьям, общаюсь. Кто-то замыкается, а мне, наоборот, нужно поделиться, чтобы меня выслушали, чтобы рядом просто кто-то был. — Ты веришь в судьбу? — Верю, но в какой-то степени она зависит от наших поступков. Если мы поступаем так, то дальше будет так, а если иначе, то будет по-другому. — Любовь с первого взгляда существует? — Я только по разговорам знаю. Я верю, но любовь — это настолько индивидуально. Я знаю историю, когда парень влюбился в гимнастку. Она видела многое, встречалась с разными людьми. А он ждал ее. И через пять лет они стали мужем и женой. Бывают и такие истории. Бывает, что люди с первого взгляда понимают, что все совпадает. Иногда кажется, что вот такая образцовая семья, а заканчивается все по-другому. — У тебя есть татуировки? — Нет. Я подумала, вот постарею и будет она висеть, так ужасно. Поэтому не сделаю. — Самое безумное, что хотела бы сделать? — Прыгнуть с парашютом. Но я этого не сделаю, потому что у меня есть сын. Есть вариант того, что я разобьюсь, поэтому лучше не буду этого делать. На воздушном шаре хочется полетать. Доучиться кататься на горных лыжах — я пробовала, но у меня ноги разъезжаются. Американские горки я люблю. Я тут с ученицей на соревнования ездила, ей было лет 13, в Дубай. Она дико боялась. Прокатилась и плакала, орала просто. А потом мы на другую горку пошли — американские горки, но еще и крутятся. Там уже она смеялась, а нам было страшно. — Мечты сбываются? — Да. Я верю в чудеса, во что-то хорошее. Сейчас скажут, что мне 15 лет, ну и пусть. Мне говорят, что я очень наивная. Евгения КАНАЕВА: побеги с базы, личная жизнь и тортики от Алины Кабаевой [СОКОЛИНАЯ ОХОТА] «Соколиная охота» возвращается! Под прицелом Анны Соколовой оказалась двукратная олимпийская чемпионка по художественной гимнастике Евгения Канаева. Она рассказала, почему первое время ей было неловко выигрывать на соревнованиях, как переходный возраст сказывается на гимнастках и как им даются тренировки в шесть утра. Сегодня Евгения уже сама тренирует юных гимнасток и воспитывает семилетнего сына. 0:57​ — «У меня было пухленькое личико и косолапые ножки, и бабушка отвела меня в гимнастику» 2:49​ — Как мама может отдать ребенка в гимнастику? 6:03​ — Что важнее в гимнастике — талант или трудолюбие? 7:03​ — О переезде и первом времени в Москве 9:22​ — Как переходный возраст влияет на гимнасток 11:40​ — «Тренироваться с 6 утра — это нормально» 12:16​ — Когда гимнастки успевают учиться? 13:17​ — О побегах с базы и общении с мальчиками 16:25​ — О скромности 17:43​ — О свободном времени 18:43​ — Об отвращении к сигаретам и пиву 19:12​ — «Могу на эмоциях принять неправильные решения» 20:13​ — О дружбе и предательстве 21:10​ — О мужчинах 22:50​ — О сыне 24:25​ — Об Олимпиадах 27:23​ — О вере 31:35​ — «Первое время мне было неловко выигрывать» 33:48​ — Чем второе олимпийское золото отличается от первого 37:25​ — О любимом виде в многоборье 38:00​ — Сколько весят олимпийские медали? 39:26​ — Что важнее — процесс или результат? 40:20​ — «Я не шопоголик» 40:50​ — Об уколах 44:00​ — О счастье, конфликтах и обидах 46:55​ — О судьбе и любви с первого взгляда 48:30​ — Об экстремальных желаниях 49:58​ — Мечты сбываются? 50:25​ — Тортики от Кабаевой

Sharik777: Звезда художественной гимнастики, очень хороший человек, пусть всё получится в тренерской деятельности...

Школьник: "Некоторым голову сносит". Канаева о слезах, тайнах и закулисье "художниц" 10:00 09.12.2021 Александр Бокулев Заместитель руководителя редакции РИА Новости Спорт Два олимпийских золота в индивидуальном многоборье, 17 побед на чемпионатах мира, россыпь иных регалий, преданность своему делу и признание миллионов болельщиков — все это про Евгению Канаеву. Сейчас самая титулованная спортсменка в истории художественной гимнастики работает в сборной России, воспитывает сына и верит, что каждый из нас любовью может сделать этот мир чуть лучше. Об этом и многом другом великая чемпионка откровенно поговорила с РИА Новости. — Как вам минувший и крайне насыщенный сезон в художественной гимнастике? — Очень сложный. Вся наша большая сборная пережила колоссальный стресс (от переноса Олимпийских игр), потому что в нашем виде спорта отрезок в год крайне важен. Выжить в нем очень сложно, потому что каждый год нужно подтверждать свое лидерство, а это не так просто, как кажется. По себе знаю, как трудно стать лидером, удержать этот статус, особенно когда ты уже поднадоел победами и твои недостатки активно выискивают. Ты уже себя ломаешь, постоянно совершенствуясь и удивляя своими программами. Плюс во многих видах спорта карьера все-таки дольше, а у нас пройти олимпийский цикл — как прожить целую жизнь. Сезон практически круглый год, все полностью погружены в тренировочный процесс, сборы, соревнования. Как ты пришел в гимнастику с малых лет, так и это и не прекращается. — Как не потерять голову и можно ли вообще абстрагироваться от психологической нагрузки при таких условиях? — Спортсмен всегда испытывает тревогу, волнение. Это нормально, просто надо уметь владеть собой, своими эмоциями. Мне кажется, нужно больше сосредотачиваться на том, что спортсмен занимается своим любимым делом. Мы делаем все возможное. Нет ни одного спортсмена, который бы прошел легкий путь к Олимпиаде, — такого просто не существует. Те же сестры Аверины в этом плане всегда себя держали в форме и постоянно доказывали, что лучшие в сборной России. — За счет чего Дина и Арина стали главными звездами нашей художественной гимнастики? — Вера Николаевна (Шаталина) взяла их, когда… Не могу сказать, что на них рассчитывали. Как правило, у нас в первую очередь обращают внимание на внешность и на эффект, безумно важны энергетика, красота. Аверины же и сейчас выглядят очень молодо, и я их понимаю — у меня было такое же развитие. У всех этот процесс складывается по-разному, поэтому крайне велика роль первого тренера. В случае с Авериными это Лариса Белова, которая заложила им базу. Потом уже Вера Николаевна прошла с ними свой сложный путь, ведь они взрослели, каждая со своим характером. Пожалуй, я ни у кого не видела такой веры в своих детей — она их просто обожает. Дина и Арина — абсолютно разные. Аришка мягче, но она в себе, а Дина более пробивная. Здесь очень важны психологический настрой, вера в девочек — все должно сложиться. Плюс есть такой главный тренер, который мотивирует и делает все возможное, чтобы девочки не прекращали тренироваться. Это было нереально сложно (во время пандемии), а для спортсмена и профессионала, который любит свое дело, — трагедия, когда тебе не дают тренироваться. Все это — общий результат, который не может состоять из одного-двух человек. Конечно, Ирина Александровна (Винер-Усманова) всех на уши ставит, если ей что-то нужно для девочек, сборной. Она делает все возможное для детей, за что ее уважают. — В итоге осенью Дина побила ваш рекорд по числу золотых медалей чемпионатов мира... — Ирина Александровна очень серьезно и долго находилась с ними в зале перед чемпионатом мира. Для них это был толчок стать еще лучше. Они проделали колоссальную работу, никто не расслабился, несмотря на то, что прошла Олимпиада. Я их знаю с малых лет, они всегда ко мне подбегали, очень меня любили, я это видела. Мне это очень приятно и льстит. Слава Богу, что Дина меня обогнала, я очень за нее рада. Это должно было когда-то произойти, потому что чемпионаты мира стали проводить каждый год, появилось больше шансов на медали. Дине было тяжело после Олимпиады, ведь она привыкла выигрывать, а пережила такой стресс. При этом на чемпионате мира выступила классно и достойно и показала — если все так произошло, значит так и должно было быть. — Что чувствовали, когда лично награждали их на чемпионате мира? — Для меня это большая честь! У нас с девочками очень хорошие отношения, мне за счастье с ними общаться, поддерживать. Важно, чтобы через тренеров, родителей, друзей вырабатывался коллектив поддержки, все-таки в гимнастике острая конкуренция. Не все выдерживают морально, некоторым голову сносит от амбиций. Каждый же, наверное, думает, что он лучший. Хотя у меня было наоборот — казалось, что все лучше меня (смеется). — То есть действительно работает история с преемственностью, взаимосвязью поколений? — Никто не отменял опыт тренеров, которые учат нас, как себя вести, реагировать. Я и спортсменкой всегда училась, даже в 22 года. Для меня было нормой учиться у молодых, не считала это зазорным. Каждая молодежь приносит свое новое, и возникает преемственность от того, что мы хотим развиваться и брать хороший пример. Только через работу над собой ты можешь достигнуть каких-то результатов. — Например, стать самой титулованной гимнасткой в истории. — Наверное, это случается тогда, когда ты не обращаешь на это внимание, а просто работаешь. Не могу сказать, что мою подготовку форсировали, что было какое-то давление. Просто установка работать, которую я принимала и шла делать. Прежде всего я сама от себя требовала. Плюс адекватное отношение родителей, которые не давят и не имеют чемпионских амбиций. Это большая редкость. Например, моя мама — очень духовно развитый человек, у нее, как и у моего тренера, на первом месте всегда были человеческие качества. Не важно, выиграл ты или проиграл, главное — честно трудись. Она мне говорила перед Олимпиадой: "Молюсь не за то, чтобы ты там победила всех, а за то, что для тебя будет лучше". Такая позиция помогла, потому что я никогда не могла прийти в зал и всем показывать, как соревнуюсь. Даже стеснялась этого. Просто работала и любила то, что делаю, реально восхищалась девочками, рядом с которыми выступала. Никогда не считала себя крутой, да и сейчас не считаю. — Ощущение, что вы максимально спокойно относитесь ко всем своим регалиям. — Конечно, я безумно счастливый человек, потому что со мной это произошло. Очень много работала, была больная — не отрицаю (смеется). Я дико любила тренироваться, не халтурила. Не знаю, как продержалась столько при таких нагрузках. Родители научили меня трудиться, хотя мои мышцы не выдерживали долгих нагрузок, их сводило. Благодаря своему тренеру я кропотливо вырабатывала выносливость, мне многое давалось очень тяжело. Хотя со стороны казалось, что все больше меня работают. — Скромничаете? — Это не скромность (смеется). Просто не была сосредоточена на себе. Требовала от себя, но не думала, что сделала что-то выдающееся. А вот людей вокруг себя считаю своими героями. Восхищаюсь своими друзьями, которые меня поддержали в трудный период перед второй Олимпиадой. У меня были проблемы с весом, и за полгода до Игр мои подруги сели со мной и сказали: "Ты толстая!" (смеется). Как всегда вовремя… Четыре года ты идешь к Олимпиаде и перед ней начинаешь поправляться буквально от воздуха. Они сказали: "Мы тебя любим, пей зеленый чай". Настолько настоящие люди. Вера Ефремовна (Штельбаумс) тоже очень тактичный человек. Она понимала, что если бы начала давить на меня с весом, то я бы могла на тренировках реагировать по-другому. Это тонкая грань, особенно в работе со взрослыми гимнастками, у которых уже есть имя. Тренеру нужно быть очень мудрым, опытным, понимать свою спортсменку. А Ирина Александровна один раз в жизни мне сказала про вес — было так стыдно! Думала, я провалюсь. — Такие нюансы действительно заметны со стороны невооруженным глазом? — Это заметно, когда начинаешь соревноваться, особенно с более юными девочками. Понятно, что возраст прибавляет вес. У меня было позднее развитие, и все случилось, конечно, в 21 год, когда уже финишная прямая… Не хотела заканчивать, но понимала, что надо доделывать и уходить красиво. Помню, жестко поставила цель перед второй Олимпиадой — по 100-200 граммов в день сбрасывать. Тем более если перед первыми Играми я просто работала-работала, то ко вторым подошла очень осознанно. В зрелом возрасте уже полностью осознаешь масштаб всего и где-то даже сложнее настраиваться. Но когда у тебя есть имя, уже не хочется вниз падать. Понимаешь, что должен еще больше требовать и работать над собой. Новые правила и рецепт от скандалов — Мы говорили, что успех складывается из мелочей. При этом у каждой гимнастки есть свои козыри, и регулярно меняются правила, которые по-разному могут на них отразиться. — Мое мнение — не просто так это происходит. Каждый олимпийский цикл кто-то заканчивает, делают ставку на одних, но бывает, что появляются другие — как раз под правила. Аверины появились тоже не так просто. Они очень трудолюбивые девочки, которые много работали и выстрелили в нужное время в нужном месте. Как раз когда правила абсолютно поменялись, стали сложнее в плане физики, координации, темпа. Трудно говорить, что лучше, а что хуже. Должно быть все гармонично. Понимаю, почему правила меняются каждые четыре года и получаются довольно приличные крайности. Хотят найти гармонию. Сейчас в техкоме все обсуждается, Ирина Александровна предложения присылает вместе с нашими судьями. Идет огромная работа для того, чтобы наша гимнастика набирала обороты и была более интересной. Успех всего — инициатива. — В правилах на новый олимпийский цикл что-то стоит изменить, доработать? — Мне кажется, правила еще будут корректироваться. Поменялся председатель технического комитета FIG, там появились новые лица. Очень здорово, что нас слушают, читают. Дай Бог, чтобы утвердили хорошие вещи, которые помогут гимнасткам показывать свои возможности и повысят интерес для зрителей. Изменений много. Есть хорошие предложения, а есть банальные — например, трудности, которые стоят дорого, но их очень легко выполнять. В декабре Кубок России станет для нас вводным стартом по новым правилам. Будут пробовать выступать, судить, понимать. Думаю, потом тоже пойдет анализ, появятся новые предложение по коррекции. — Верно сказать, что главный заявленный вектор новых правил — повышение артистизма, художественности? — Да, его будут оценивать отдельно, относиться более серьезно. Очень многое ушло в акцент работы с предметом. За нее можно было набрать намного больше, чем за работу тела. Теперь должна быть гармония между телом, предметом и артистизмом — и все это в хорошем исполнении. Дай Бог, чтобы все это получилось. — Гимнастки сейчас как раз изучают правила, и те же Дина с Ариной относятся к ним не без скепсиса. — Мое мнение — если ты спортсмен высокого класса, какими бы ни были правила, ты сделаешь из них конфетку. Это и тренер, и гимнастка грамотно сделают. Помню, что я даже не обсуждала правила. Нужно было сделать так, чтобы это получилось на голову сильнее. — Нюанс еще в том, что многие болельщики, журналисты ставят на новых правилах клеймо "Против Авериных". — Да нет такого! Никто не против них. Пресса и народ любят скандалы, почему-то Дина и Арина стали более популярными именно тогда, когда все это произошло на Олимпиаде. — То есть трагедии в этих новшествах нет? — Конечно, где-то внутри у всех есть мысль: "Когда уже выиграют Россию?" Но уважение к нам дикое. У меня есть подруга за границей, которая работает в художественной гимнастике на мировом уровне, и когда мы обсуждали свои впечатления, она сказала: "Женя, все настолько уважают, переживают". Судьи — те же люди, которые понимают, сколько работает сборная России, сколько в нее вкладывается. Все по-хорошему завидуют такому главному тренеру как у нас. Уверена, что ни один главный тренер за всю историю не сделал столько, сколько Ирина Александровна. Сейчас реально выросла конкуренция. Многие тренеры ездили и помогали в другие страны, всегда была сильная белорусская школа — там реально девочки уникальные вещи делают, та же Алина Горносько. Очень здорово, что такая конкуренция, иначе не было бы интереса. Нет такого, что кто-то кого-то не любит. Конечно, всем интересно, произойдет ли поражение России или нет. Столько лет быть лидером в художественной гимнастике — это рекорды, большая ответственность, давление на детей и тренеров, психология. — У нас тоже ведь немало воинственных настроений, противопоставления себя другим. — Спортсмен должен быть сосредоточен на своей работе. Энергия и силы будут уходить, если он будет отвлекаться на такие вещи и говорить: "Ой, меня засудили, меня не любят". Только при позитивном настрое можно сделать все с любовью, захотеть подарить эту любовь — так я вижу этот мир. Если спортсмен хочет, то он делает, и никто ему не помеха. Каждый спортсмен переживает и триумфы, и поражения, без проигрышей не бывает побед. Надо научиться воспринимать проигрыши не как трагедию, а как шаг вперед, когда ты понимаешь, что где-то нужно еще прибавить, попробовать стать лучше. — У вас есть рецепт, как сделать так, чтобы художественная гимнастика и другие виды спорта росли, обретали популярность и без скандалов? — Недавно посмотрела интервью Чулпан Хаматовой о том, что люди не любят друг друга. А надо наоборот. Мы должны уметь радоваться и за других, сочувствовать, принимать. Почему-то у нас сосредоточенность такая, что есть мы — и всё. Но мы должны лечить друг друга любовью. Плохие действия, высказывания все-таки идут от несчастных людей. Счастливый человек никогда не скажет плохо, не сделает подножку — такие люди занимаются саморазвитием, помогают другим. Травмы, слезы и Винер-Усманова — Какова сейчас вероятность, что в 2024 году вы будете развивать художественную гимнастику в техническом комитете FIG? — Я себя чувствую комфортно в зале, в тренерской работе. Давно были разговоры с Ириной Александровной по этому поводу. Когда она сказала про меня, наверное, думала, что будет лучше видеть кого-то из бывших спортсменов там. Но у нас в сборной очень много профессионалов, которые так же могут через три года пойти в техком. У меня сейчас ощущения прекрасные, я люблю творческую работу, процесс в зале, взаимодействие с детьми. В этом чувствую себя комфортно и получаю удовольствие. — Но точно бывают и тяжелые моменты. — Да, где-то дети могут привыкнуть, уже как-то отвечать, особенно в переходном возрасте. Для меня это очень тяжело, потому что в первую очередь передо мной человек, а потом уже спортсмен. Еще, учитывая, что я перфекционист, было сложно перестраиваться на то, что не все такие, не всем так нужно. До сих пор учусь больше понимать, принимать, искать другие пути замотивировать. Мы реально учимся вместе со своими родными детьми, с подопечными, с тренерами. — В чем основа, стержень тренерской работы, на ваш взгляд? — Работа в сборной России — огромная ответственность, ведь к нам попадают самые талантливые дети со всей страны. Каждый тренер отдает их с разбитым сердцем, потому что вкладывает свою душу. И никто не знает, получится дальше или нет. В сборной же происходит индивидуальная работа, а в группе у первого тренера дети все-таки больше замотивированы, потому что у них не столько внимания и все хотят получить свое. Сначала они как дуб среди дубов, а когда впервые попадают в сборную, становится очень тяжело. И ты анализируешь, строишь в уме планы под ту или иную гимнастку, вычленяешь плюсы и минусы, то есть корректируешь под конкретного человека. Каждый индивидуальный шаг непрост и для спортсменки, и для тренера. Приедается, когда постоянно вылизывают каждый шаг, каждое движение. Это очень тяжелая и монотонная работа. Тренеру же всегда надо, ему все не так — сложный момент. Важно понимать, что большой спорт не бывает без травм. Мы обязаны следить за тем, чтобы максимально их предотвратить, но предугадать невозможно. Когда я была спортсменкой, внушила себе, что все травмы от головы. От неправильных мыслей, действий, восприятия чего-то. Сейчас понимаю, что бывают разные ситуации, это не ко всем относится. — В чем ваша тренерская фишка? — Ой, про себя даже не знаю. Что воспитанницы говорят? Что достала, сколько можно уже (смеется). На самом деле каждый создает свой коллектив, свою систему и верит в своих детей. А фишки… Я просто очень люблю процесс. Люблю, когда детям понятно, когда могу им передать свои ощущения, а поверх они накладывают что-то свое. Мне нравится отдавать, делиться. Хочу, чтобы девочки почувствовали, наслаждались, а это возможно только через количество и понимание. — А плакать в Новогорске можно? Бывало, кто-то говорил обратное. — Можно, я плакала сильно. Сейчас отучаю детей: если хочешь поплакать, отойди в туалет. Это эмоции, их надо выплескивать. Лучше этого не делать на площадке, потому что если ты уходишь в негатив, то можешь получить травму. Единственная гимнастка, которая у нас вообще никогда не плакала, — это Маргарита Мамун. Она очень спокойная, выиграла олимпийскую медаль на терпении. Каждая гимнастка — уникум в своем роде, и Рита как раз очень терпеливая. — Каковы ваши тренерские планы на новый олимпийский цикл? — Помогать своим гимнасткам добиваться целей. Если у спортсменки нет цели достигать самых высоких результатов, то кто бы что ни делал — этого не получится. У меня такая роль, что я все возможное делаю, а вы выходите и выступаете, потому что награждают не тренера, а спортсмена. Тренер — это такая тень, хотя без него не добиться результатов. — Получается, вы больше ориентируетесь на процесс, философию, а не на галочки по каким-то пунктам? — Мы же с людьми, а не с роботами работаем. Единицы тех детей, которые могут ежедневно монотонно выполнять план. В основном чем талантливее, тем меньше таких галочек (смеется). Только через труд, желание спортсмена можно помочь чем-то — только когда сам спортсмен инициативен и горит. Каким бы талантливым человек ни был, "наполовину" и "между" в сборной не получится. Либо внутри есть инициатива, либо ее нет. А многих талантливых настолько хвалят в детстве, что они на себе помешаны и им ничего не надо — "Я же хороша!" Как правило, с теми, кем восхищаются с раннего детства, не выходит результата. А так называемые "серые мышки" вырастают, потому что им интересно, им хочется. — Что черпаете от главного тренера сборной России Ирины Винер-Усмановой? — Фанатизм! Она может ночью, а потом в 6 утра написать по какой-то информации, и ты задумываешься, спит ли вообще человек. Она живет гимнастикой и ведет очень многое. Ирина Александровна же еще занимается общественной деятельностью, возглавляет саму нашу федерацию, имеет влияние в государственных структурах. Это человек, который постоянно работает! Такое дикое трудолюбие впечатляет, она фанат своего дела. — При этом вы тоже не только тренер, но и мать. Видите какие-то схожие черты или абсолютно разделяете эти роли? — Иногда (сын) Вова приходит и расспрашивает, что ж меня опять кто-то расстроил (смеется). "Ты надоела со своей работой. Опять ты на работу — может, хватит?" — вот здесь пытаюсь сделать, чтобы между профессией и семьей была гармония. А схожие черты есть, тем более что Вова занимается шахматами, хоккеем. Бывает, подходит и спрашивает какие-то советы, а я понимаю, что у него все только начинается. Я не фанатичная мама, лишь бы ему нравилось то, чем он занимается. Просто внушаю, что если что-то делаешь, то делай это хорошо. Если плохо — лучше не надо. Он у меня смышленый, добрый, за справедливость. "Почему тебя обидели, а ты не среагировала?" Говорю, что не всегда нужно агрессией на агрессию отвечать, берегу свою энергию и буду добром отвечать.

Школьник: «После первой Олимпиады тренер сказала: «Ты случайно выиграла» — Канаева «У меня никогда не было зависти к спортсменам, зарабатывающим большие деньги» — Канаева Канаева считает, что в художественной гимнастике стало меньше индивидуальности «Иногда специально падала на тренировках, чтобы сделать себе больно» — Канаева Евгения Канаева: Тренировки в темноте, полгода без еды и гимнастика до мурашек



полная версия страницы